«Прости меня, мама!» Я слишком долго пробыл здесь. Слишком долго сидел, слишком долго стоял и слишк
Джеймс
# OP
23/07/25 Срд 10:45:04
№
1
Я слишком долго пробыл здесь. Слишком долго сидел, слишком долго стоял и слишком долго лежал. Комната светлая. Есть стол, несколько стульев и 3 койки. Я сплю на одной из них. Та, что посередине. Справа койка шестилетнего мальчика и его мамы. Они спят вместе. У них крепкая любовь. Кровный союз. Слева от меня на кровати сидит парень семнадцати лет. Он азербайджанец, таджик, или может армянин. Его вера в Аллаха кажется правдивой и преданной, пока он не демонстрирует свои худшие стороны. Я-никто. Мне всего 14. Я ничего из себя не представляю, по крайней мере в глазах этих людей. Я молчалив, моя походка нелепа. Они смотрят на меня косо. Я лёг сюда на 4 дня для обследования. Ненавижу это место. Так мало свободы и так много обязательств. Твёрдая подушка впирается мне в голову, а я её обнимаю. Когда-нибудь на месте этой подушки будет человек. Близкий человек, который искренне любит меня, также как и я люблю его. Я не могу уснуть. Кавказец говорит со своей глуповатой девушкой по телефону на громкой связи. Телефон матери ребёнка шести лет на полную громкость кричит мне в уши. Что это? Зачем это? Я умираю от этого звука, а она даже его не выключает! Меня будят в 6 утра и кричат в уши чтобы я нассал в баночку и сдал мочу. После этого сразу же пошёл сдавать кровь. Медсестра надевает перчатки и готовит иглу.
—Боишься крови?
—Нет.
—Сознание теряешь?
—Нет.
—Голова не кружится?
—Нет.
Я отвечаю ей «нет» уже на каждый её вопрос. За окном идёт снег. Лучше уж оказаться там, на улице, чем находиться здесь. Следом погнали к психологу. Женщина спрашивает тупые вопросы. Кем я хочу стать? Как я учусь? Есть ли у меня друзья? Те самые друзья. Друзья на которых я могу положиться, которым могу рассказать всё что угодно, с которыми я могу поплакать. Таких нет, но я ответил, что есть. Она дала 2 теста. Чувствую ли я страх? Нервный ли я? Чувствую ли я себя неудачником? Я отвечал честно. Беспокоят ли меня суицидальные наклонности? Я широко раскрыл глаза. Я чувствовал, что по моему лбу скатывается капля пота. Я глубоко дышал, склонившись с карандашом над этим вопросом. Психолог сидел и разглядывал какие-то бумажки. «Я не испытываю суицидальных наклонностей»-этот вариант отметил карандашом. Отметил медленно и неуверенно. Она сказала, что я подросток и моя нервозность это нормально. Я вышел из кабинета, зашёл в палату и лёг на койку. Друзья скидывают мне видео. Они тоже в Москве, гуляют вместе. Скидывают мне видео, где немного подшучивают о моём пребывании в больнице. Ублюдки! Они не знают каково мне! Они не знают как мне одиноко! Снова ночь. Телефонные разговоры, твёрдая подушка и громкие будильники. Я не могу так жить. За что бог дал мне этот ужасный недуг? Я задавал этот вопрос уже очень много раз на протяжении последних 3 лет. Почему я? Почему не быдлан из школы? Почему не мой непутёвый брат? Почему я? Чем заслужил? Из-за диабета я регулярно ругаюсь со своей семьёй. Со своей матерью. Прости меня, мама! Сколько же боли я принёс тебе? Я не могу быть прощён, ведь сам себя простить не могу. Я боюсь остаться один. Проснулся и снова сдал мочу. Сижу в очереди. Меня ждали в 11:45, сейчас 12:41, а впереди меня рвутся люди, которых ожидали в 12. Я ничего не могу поделать. Сижу на диване и слушаю тиканье часов. Все они пытаются попасть в кабинет. Сволочи. Я должен там оказаться раньше! Я 14 летний пацан и ты, 45 летний мужик не можешь мне уступить? Посмотри мне в глаза! Я несчастен, я сломан. Я сижу в пижаме, у меня лохматые волосы и красные глаза. Я измучен, я инвалид, я хочу смерти. Ты здоров, ты хорошо одет, ты улыбаешься. Пидор. Он прошёл в кабинет. Женщина рядом со мной заговорила.
—Я опаздываю мне надо на работу, дашь мне пройти впереди тебя?
Мне захотелось рыдать, я медленно показываю ей измятый листок на котором написано «11:45».
—Я опаздываю, это займёт буквально 5 минут.
—Ладно.
Я всегда пытаюсь поступать хорошо с окружающими людьми. Я знаю, что хочу умереть в защиту кого-либо. Семьи, друзей, добрых незнакомцев. Я хочу пожертвовать собой ради счастья других. Я бы даже сказал, что это моя мечта. Женщина прошла. Она мне обещала. 5 минут. Время прошло, она лгунья. Я сижу в своей палате. К окулисту всё-таки сходил. Белая Москва за окном, а я сижу на кровати, отвернувшись от неё и повесив голову. Ужасные мысли преследовали меня. Оставался ещё один день здесь. В моём персональном аду. Я вспомнил тот момент, когда 3 года назад мне сказали диагноз. Я потерял себя. Да. Именно в этот момент я потерял себя и запустил таймер по истечению которого превратился в того, кем я являюсь сейчас. Диабет лишил меня чувства боли. Диабет-мой самый лучший друг и самый страшный враг. Молодой кавказец и женщина с ребёнком съехали. Ко мне поселили две бедных, мусульманских семей. Матери с их сыновьями. Я с ними не разговаривал. Вообще. Просто лежал и думал о чём-то. Вечером все готовились ко сну. Я уже собирался засыпать, как вдруг одна мать поломала кровать своему сыну. Неугомонная.
—Ух, какая-то странная у нас койка.
Блять, заткнись, смирись и ложись спать. Она сломала кровать. Койка искривилась.
—Ой, а как починить? Ты знаешь как починить?
—Нет. Не знаю.
Ничего, персонал ей помог починить спальное место, но этим всё не кончилось. Дело в том, что на ресепшене есть кнопка, которая включала одну лампочку во всех палатах. Это было сделано для того, чтобы измерять людям сахар под светом. Мусульманская женщина начала ходить по комнате, пытаясь, выключить эту лампочку. Она нажимала на все выключатели и свет начинал гореть во всей комнате. Она ходила и ходила, бормотав что-то себе под нос. Я так больше не могу. За что мне всё это? За что-же? Помогите мне. У меня отчаяние, я не могу уснуть. Перед тем как засыпать, я увидел как парень с другой койки постелил перед собой коврик и начал молиться. Я смотрел на него, а он всё продолжал бормотать себе под нос молитвы. Почему-то у меня это вызвало уважение. Он долго молился, вставал и садился на коврик. Прислонялся лбом к полу. А я заснул. Во сне увидел ту самую. Ту самую с которой мне хорошо быть рядом, с которой я ощущаю комфорт и у меня на лице появляется улыбка. Когда я говорю с ней, у меня заплетается язык и я начинаю вести себя как идиот. Я неуклюж, когда ловлю её взгляд на себе. Я люблю её, но она так далеко и она так недогадлива, чтобы это понять. Проснулся. Это был последний день. В баночку писать мне не пришлось. Появился интернет. Я открыл телеграмм. 0 сообщений от друзей. А на что я надеялся? Если они мне и напишут, так только по какому-то важному вопросу. Они переписываются друг с другом, но не со мной. Больше всего в жизни я хочу, чтобы хотя бы иногда мне писали бы друзья с простыми вопросами по типу: «Как дела?», «Что делаешь?». Я вдруг осознал. Кому я нужен в этом мире? Кто меня любит, кроме моей измученной мамы? Никто меня не любит. Никому я не нужен. А маму мне искренне жаль. Я записал на бумажку, что хочу кремацию. Взял кухонный нож со стола в палате и зашёл в уборную. Кажется я оттуда больше никогда не выйду. Я устал от всего этого. Я устал. Прости меня, мама. Прости меня в тысячный раз. Придётся уйти мне в этот горестный час.
>Он азербайджанец, таджик, или может армянин. Его вера в Аллаха
Дальше не читал, уебывай со своими таджиками отсюда.
> Он азербайджанец, таджик, или может армянин. Его вера в Аллаха кажется правдивой и преданной, пока он не демонстрирует свои худшие стороны
Какая нахуй вера в Аллах1а, если он армянин?
Спасибо тебе анончик, прорвался сквозь реальность на пару минут
Анон, обнял приподнял.